Большое интервью с Романом Протасевичем показали на телеканале ОНТ | видео

В четверг телеканал ОНТ в программе «Марков. Ничего личного» показал большое, откровенное и эмоциональное интервью с задержанным наемником, редактором экстремистских ресурсов Романом Протасевичем. SB.BY опубликовало некоторые наиболее откровенные его ответы.

 

О согласии на интервью

— Я уверен в том, что многие начнут меня публично осуждать. Не удивлюсь, если многие назовут меня якобы предателем. Я добровольно согласился на интервью. Мне все равно, что они будут говорить. Я просто стараюсь исправить свои ошибки.

Кто знал, что Протасевич полетит тем рейсом?

— Единственный раз, когда я кому‑то что‑то сообщал по поводу полета, это был момент перед вылетом самолета из Афин в Вильнюс. Это единственный раз за время отпуска, когда я написал о своих передвижениях. И написал это исключительно в рабочий чат. Там были несколько журналистов, которые работают на проекте, плюс пара человек из штаба Тихановской — Франак Вечорко, Даниил Богданович.

Об уверенности, что Протасевича не сдадут Беларуси

— Никогда такой уверенности не было… Я понимал: рано или поздно за свою деятельность могу понести наказание.

Об участии в экстремистских телеграм‑каналах

— Я не имел прямого отношения к проекту «Черная книга Беларуси». «Беларусь головного мозга», «Нехта» — да. Единственное мое соприкосновение с «ЧКБ» — это я один раз провел такой журналистский wordshop, где просто объяснил, какими должны быть заголовки, какой должна быть структура текста и т.д.

О «Черной книге»

— Многие данные в «ЧКБ» передавались «крысами», которые легко выдавали коллег, бывших коллег. Знаю еще, что на телеграм‑канале Мотолько были данные сотрудников СТВ, графики дежурств…

О личном отношении к «переобувшимся»

— Лично меня это забавляло. Если люди решили показать свои оппозиционные взгляды, то почему только сейчас? Если они были и раньше, тогда как же это пересекалось с их мировоззрением, как они получали деньги от государства?

Почему не стер информацию из телефона еще в самолете?

— Находился в состоянии стресса, не думал об этом, паниковал. Я понимал: как только самолет приземлится, я буду отвечать за все, что сделал. За весь тот урон, который причинил стране. Я был одним из тех людей, которые призывали выйти на улицу 9 августа. Как только мне предоставили документы, предъявили обвинение, я сразу признал свою вину в полном объеме по организации незаконных массовых акций. Я осознавал, что призывы, которые публиковал я в том числе, привели к тому, что на улице начались неконтролируемые беспорядки, три дня Минск жил в хаосе.

О конфликте в штабах

— Между инициативными штабами была масса проблем. Тот же Латушко и его инициатива НАУ. Открою страшную тайну: НАУ должна была запускать Тихановская и это должен был быть ее кабинет министров. Но за сутки до старта Латушко как‑то получил доступ и к сайту, и ко всему и объявил инициативу своей. Просто украл проект, хотя до этого клянчил у Тихановской должность. Это пример внутренней грызни… Происходит много внутренних конфликтов. И этого очень боятся штабы.

Про мотивы Ольги Карач

— Карач просто работает на то, чтобы насолить Тихановской, получить доступ к деньгам диаспор. Она не заинтересована во власти, она реально заинтересована в финансах. Она, 10 лет прожив в Литве, имеет дом площадью около 600 кв. м в элитном районе Вильнюса. Это что, получается, взялось из ниоткуда?

О BYSOL

— Претензии к BYSOL небезосновательны. Были деньги, и они как‑то резко закончились? Мы это обсуждали кулуарно. Штабы стараются до последнего не выносить сор из избы, чтобы мир не увидел, сколько там на самом деле внутренних конфликтов. И в плане финансирования, и в плане политических амбиций, и в плане зон влияния. Почти по всем направлениям идет межвидовая конкуренция.

О Дне Победы

— Вспомните происходившее недавно: призывы в День Победы выходить. Даже с точки зрения здравого смысла День Победы — явно не тот день, когда можно выходить с какими‑либо протестами. Это прежде всего день памяти. И поганить этот день какими‑то собственными политическими амбициями — это как минимум низко.

О протестах

— Протестов уже нет, и они едва ли будут. Скажу больше: в последние месяцы, когда были попытки призывать к каким‑то акциям, уличным протестам, лично у меня был конфликт в штабе с Вечорко, представителями BYPOL. Потому что я открыто говорил: «Все, у нас нет «улицы». У нас ее нет и не будет. И глупо пытаться дальше призывать людей выходить на улицы: объективно никто не выйдет. Говорил, что нужно сосредоточиться на других задачах. Но приходил Вечорко и в лоб говорил: «Рома, ты должен подумать над «улицей». Потому что не будет «улицы» — не будет санкций». Меня и в отпуск отправили в том числе потому, что я открыто говорил: все, объективно мы проиграли.

О санкциях

— Санкции необходимы для того, чтобы экономика Беларуси рухнула как можно быстрее. Если рухнет экономика, начнутся голодные бунты. И это, по сути, одна из целей тех, кто выступает за санкции. Я более чем уверен, что все это прекрасно понимают.
Об отношении к Президенту

— Я много критиковал Александра Григорьевича. Как мне казалось, были для этого причины. Но я все больше стал втягиваться не в журналистскую работу, а в политическую, и тем больше мне хотелось оттуда бежать. И все более очевидным становилось, что многие вещи, за которые пытались критиковать Александра Григорьевича, — это просто были попытки давления. И во многих моментах он поступал как человек «со стальными яйцами». Уважаю ли я его? Безусловно.

О взаимоотношениях с Путило

— Личность Путило крайне переоценена в обществе. На самом деле это человек, никогда не принимавший решений — о протестах и других. Даже сам проект ­НЕХТА — это не его решение, этот проект придумал Владимир Чуденцов. Вы думаете, 18‑летний пацан может говорить слогом НТВ периода расцвета в 90‑х? Очевидно же, что нет. Путило занимался учебой — и выступал как актер озвучки. А когда Чуденцова посадили, всю работу поехал делать я. И телеграм‑каналами занимался я. И воспринимал ­НЕХТА, еще даже до протестов, исключительно как свое детище. Путило же изначально все лавры получал за счет других людей.

О «белорусском доме» в Варшаве

— Это ведущая организация, которая контролирует всю белорусскую повестку. Лично через польского премьера ему были выделены 53 млн злотых для помощи «белорусским беженцам». И знаете, что самое интересное? Домофон разрывался круглые сутки, люди приходили за помощью — но людям никто и ни разу не открыл. А сейчас есть комнаты, в которые вообще никто не может войти.

О спецслужбах, которые стоят за деятельностью штабов

— Стоят. Опять же вопрос в том, что зачастую даже я, как один из главных бойцов информационной войны, не имел доступа к каким‑то совещаниям, к моментам, где принимаются какие‑то решения. Кем и как они принимались… Понятно, что были заготовки планов, общих стратегий и так далее — это же явно работа специалистов. А какие, простите, могут быть специалисты в белорусской оппозиции? Только если с большего это специалисты по отмыванию денег.

О рекламе в экстремистских телеграм‑каналах

— Меня знаете что просто удивляет? Это взгляд со стороны. Обратите внимание, что начиная с осени прошлого года на каналах практически не появляется реклама. Раньше она появлялась практически каждый день и позволяла обеспечивать редакцию техникой. Условно говоря, купить новые ноутбуки всем, мониторы дополнительные, платить зарплаты, то сейчас редакция стала куда больше. Там отдельные видеомонтажеры, операторы, звукари, все‑все‑все. Плюс телеграм‑редактор. Но рекламы нет! Это автоматически означает, что если какое‑то медиа не продает рекламу, значит, за какой‑то счет содержится.

О поддержке протестов Польшей и Литвой

— Польше и Литве, по сути, выгодно поддерживать протесты в Беларуси и оппозиционных беглых политиков. Потому что в дальнейшем, как мы видим, даже по примеру Литвы, это позволяет им делать какие‑то очень громкие заявления под одобрительные возгласы коллективного Запада. За Путило изначально присматривала полиция, но позже появилась конспиративная квартира. Потому что если раньше мы могли собраться с нашими ребятами (наш весь коллектив — четыре человека) и посидеть даже у него, то позже — все. Он не говорил, где он живет. Я даже не знаю его действующий номер телефона. Рудик (автор одного из телеграм‑каналов. — Прим. sb.by.), для понимания, живет в очень старой и дешевой квартире с полупрогнившими полами.