В 49 лет оршанка исполнила мечту и занялась восточными танцами

Детские воспоминания оршанки Лилии Коношевой сродни фрагментам пазла, из которых получается цельная картина. Вот отец привез маме из Ленинграда капроновые чулки. Лиля тайком, чтобы никто не видел, обрезала в них мысок и сшила кукле воздушное платье. Куклы у нее были словно на выданье — в очень красивых нарядах, которые  придумывала, рисовала и делала сама.

А вот вечеринка в деревенском доме. Лилю вместе с другими детьми загнали за печку — чтобы не путались под ногами. А она глаз не могла отвести от нарядной учительницы в танце, и когда молодежь расходилась по домам, выходила из своего укрытия, вытаскивала из шкафа занавеску, присборивала на талии и начинала кружиться в такт музыке, которая еще звучала в ушах.
Музыку любила с детства. Особенно восточную. Наверное, виной всему индийские фильмы, которые киномеханик привозил в деревню. Необычные ритмы и яркие женщины, роскошь и интрига — это было далеко от привычной сельской жизни и завораживало недосягаемостью. Ровесники не могли дождаться, когда же закончится музыка, а Лиле казалось, что слушала бы вечно…
В жизни не бывает ничего случайного, теперь Лилия знает это точно. Прошлое словно вело, исподволь подготавливая ее к нынешнему образу жизни. Она всегда хотела танцевать, но стеснялась, как ей казалось, излишней полноты. В колледже связи, куда поступила после школы, девочки записались в танцевальный кружок, а ей опять помешал комплекс. Только в 49 лет, приведя внука на занятия в Дом творчества и увидев объявление о наборе в группу восточного танца, сказала себе: «Или сейчас, или никогда». Аргументов в пользу «востока», как называет свои танцы, было хоть отбавляй. И первый — что не нужен партнер. Вскоре ее, не худышку, выделили особо — из-за удивительной природной пластики. А, с другой стороны, для танца живота как раз нужны женственные формы.
Увлечению не изменяет уже семь лет. И Лиля, и девочки, с которыми вместе танцуют, растут профессионально, дают концерты и участвуют в конкурсах. Даже в родной деревне выступала и произвела фурор. Старенькая мама осталась довольна, а это дорогого стоит. Взрослая дочь, которая сначала не могла принять того, что у матери необычная личная жизнь, тоже гордится ею. И внуки, которых Лиля обожает, подшучивают, когда у бабушки «восток» — «абонент временно недоступен».
Талантливые люди, как известно, талантливы во всем. В их группе восточного танца кто вяжет, кто увлекается декупажем. Лиля шьет (сбылась еще одна детская мечта!), и профессионально. Раньше это казалось ей баловством, хотя в шестом или седьмом классе парни из многодетной семьи именно ее просили сшить модные тогда цветастые рубашки. Работой остались довольны.

Продолжение читайте в «АГ» №110 за 21.09.13.

Н. ПИСАРЕНКО.

Детские воспоминания оршанки Лилии Коношевой сродни фрагментам пазла, из которых получается цельная картина. Вот отец привез маме из Ленинграда капроновые чулки. Лиля тайком, чтобы никто не видел, обрезала в них мысок и сшила кукле воздушное платье. Куклы у нее были словно на выданье — в очень красивых нарядах, которые  придумывала, рисовала и делала сама.
А вот вечеринка в деревенском доме. Лилю вместе с другими детьми загнали за печку — чтобы не путались под ногами. А она глаз не могла отвести от нарядной учительницы в танце, и когда молодежь расходилась по домам, выходила из своего укрытия, вытаскивала из шкафа занавеску, присборивала на талии и начинала кружиться в такт музыке, которая еще звучала в ушах.
Музыку любила с детства. Особенно восточную. Наверное, виной всему индийские фильмы, которые киномеханик привозил в деревню. Необычные ритмы и яркие женщины, роскошь и интрига — это было далеко от привычной сельской жизни и завораживало недосягаемостью. Ровесники не могли дождаться, когда же закончится музыка, а Лиле казалось, что слушала бы вечно…
В жизни не бывает ничего случайного, теперь Лилия знает это точно. Прошлое словно вело, исподволь подготавливая ее к нынешнему образу жизни. Она всегда хотела танцевать, но стеснялась, как ей казалось, излишней полноты. В колледже связи, куда поступила после школы, девочки записались в танцевальный кружок, а ей опять помешал комплекс. Только в 49 лет, приведя внука на занятия в Дом творчества и увидев объявление о наборе в группу восточного танца, сказала себе: «Или сейчас, или никогда». Аргументов в пользу «востока», как называет свои танцы, было хоть отбавляй. И первый — что не нужен партнер. Вскоре ее, не худышку, выделили особо — из-за удивительной природной пластики. А, с другой стороны, для танца живота как раз нужны женственные формы.
Увлечению не изменяет уже семь лет. И Лиля, и девочки, с которыми вместе танцуют, растут профессионально, дают концерты и участвуют в конкурсах. Даже в родной деревне выступала и произвела фурор. Старенькая мама осталась довольна, а это дорогого стоит. Взрослая дочь, которая сначала не могла принять того, что у матери необычная личная жизнь, тоже гордится ею. И внуки, которых Лиля обожает, подшучивают, когда у бабушки «восток» — «абонент временно недоступен».
Талантливые люди, как известно, талантливы во всем. В их группе восточного танца кто вяжет, кто увлекается декупажем. Лиля шьет (сбылась еще одна детская мечта!), и профессионально. Раньше это казалось ей баловством, хотя в шестом или седьмом классе парни из многодетной семьи именно ее просили сшить модные тогда цветастые рубашки. Работой остались довольны.